Древнее латинское изречение гласит: «одиночный христианин — не христианин». Нельзя быть христианином в отрыве от других верующих во Христа и вошедших в Его Церковь. По слову русского богослова Сергея Иосифовича Фуделя, «Церковь – это прекращение одиночества»[1] .

Христианство есть всегда общность, то есть Церковь. По-гречески слово Церковь – Экклесия, означает «собрание», «созывание». Это слово употреблено Самим Спасителем, основателем Церкви и вслед за Ним Его апостолами [2]. В этом смысле существует несомненная преемственность между Ветхим и Новым Заветами. Христиане со дня Святой Пятидесятницы ощущали себя как «новый Израиль», как народ, призванный и освященный Богом во Христе.

Новый Завет не знает этнических границ, его призыв обращен ко всем людям, вне зависимости от их происхождения, языка и прежних верований и традиций. Они входят в Христову Церковь, и именно принадлежность к Церкви, а не просто принятие новозаветного учения, составляет основу их единства со Христом и друг с другом.

Отвлеченное понятие «христианство» - несомненно, более позднего происхождения, первоначальным и центральным понятием была и остаётся Церковь. И с самого первого дня христианская проповедь имела общественный, обращенный к человеческому обществу, характер. Все таинства Церкви всегда были, по своему внутреннему содержанию, таинствами общественными — их цель была в том, чтобы ввести и укрепить человека в новой жизни Церкви. Конечной целью Церкви было и остаётся - охватить всё общество, весь человеческий род и всех обновить верой во Христа, как своего Спасителя, ибо Господь «хочет всем спастися, и в познание истины приити»[3]. Созидать Церковь Христову означает, поэтому, творить новое общество, возрождать общество на новой основе.

Новозаветная проповедь всегда подчеркивала необходимость единодушия и единомыслия среди членов Церкви; общность имущества и свобода от эгоизма были естественными для первохристианской общины[4]. Самое древнее самообозначение христиан было «братья». Церковь была призвана быть тварным выражением божественного первообраза: мы различаем три ипостаси Святой Троицы, но одновременно исповедуем, что Бог — един по Своей Божественной сущности.

В основе нашей веры лежит призыв любви к Богу и к человеку [5]. Откровение о возможности такой любви и призыв к ней суть безусловный лейтмотив всего евангельского благовестия. Искренняя любовь к Богу и готовность жить по Его заповедям есть трудный подвиг, на который эгоистические натуры неспособны. Любовь к Богу, ощущение себя гражданином Царства Божьего исключает помысел о личном спасении только — христианин стремится не только к обновлению и спасению своей собственной души, но и своих ближних, и всего творения.

Как пишет С. И. Фудель, - «…Церковь начинается там, где, по слову Христову, “двое или трое собраны во имя Его”. Не там, где “один”, потому что любовь начинается только там, где “двое или трое”. “Двое или трое” — это первичная клетка любви, а Церковь начинается там, где преодолевается самость, обособленность, где начинается любовь» [6] .

Первичная структура Вселенской Церкви.

Церковь Христова, обнимающая и небо, и землю, и прошедшее и настоящее и будущее, имеет на земле свое подобие - церковный приход. Можно сказать, что приход – это первичная структура Вселенской Церкви.

Если, как учит апостол Павел, Церковь – это мистическое Тело Христово [7], тогда приходы - это малые члены большого и великого церковного Тела [8].

Как в человеческом теле, составленном из многих членов, каждый из них, даже самый малейший, имеет свое определенное назначение, несет свою функцию, но все они питаются одними соками, в них бьется одна жизнь, управляет ими одна душа, и свое назначение они выполняют в единстве и согласии со всем телом, так и члены прихода между собой и со всей Церковью должны жить и действовать в тесном единстве, ибо один у нас всех Господь, «едина вера, едино крещение, един Бог и Отец всех» [9].

В послании к жителям малоазийского города Ефеса, ап. Павел пишет о Спасителе: «Он есть мир наш, соделавший из обоих одно...» [10], то есть соединивший то, что было разделено, разорвано надвое грехом. Соединение со Христом в Таинствах Церкви возвращает человеку первозданную цельность, делает его, по словам того же послания ап. к Ефесянам, «своим Богу».

Мы – «свои Богу», когда мы в Церкви, потому что Церковь Христова доныне совершает дело Божие в мире. Таким образом, Церковь, Тело Христово, тот живой организм, который один на земле сопротивляется нарастанию хаоса, зла, разделенности. Мы с Вами - члены Тела Христова, его органы. Когда части целого организма работают слаженно, когда все органы тела помогают друг другу, тело живет. Если один орган вступает в противоречие с другими, обособляется, забывает о том, что его назначение - служить другим, тогда тело перестает быть телом и становится трупом.

Приходской храм

Духовным средоточием и источником духовной жизненной силы каждого прихода служит его храм, на святом Престоле которого неустанно приносится бескровная и искупительная евхаристическая жертва Самого Сына Божия за всех живых и мертвых. Здесь в храме у святого Престола в общей церковной молитве объединяется земная Церковь с Церковью небесной, здесь вместе предстоят Престолу Божьему и люди, и ангелы, и святые. Принимая Святые Дары, мы соединяемся с Христом, и через Него – со всей Вселенской Церковью. «Нас же всех от единого Хлеба и Чаши причащающихся соедини друг ко другу во единого Духа Святаго причастие…Всех нас приими в Царство Твое, сыны Света и сыны дне показавый, Твой мир и Твою любовь даруй нам... И даждь нам едиными устами и единым сердцем славити и воспевати пречестное и великолепое Имя Твое, Отца и Сына и Святаго Духа» [11], молимся мы за литургией св. Василия Великого.

Святитель Иоанн (Максимович) так определяет эту мистическую связь с Христом и через Него с Его Церковью:

«Церковь земная объединяет всех возрожденных путем крещения, взявших крест борьбы с грехом и последовавших за подвигоположником борьбы той – Христом. Божественная Евхаристия, приношение бескровной жертвы и причащение ее, освящает и укрепляет ее участников, делает вкушающих Тело и Кровь Христовы истинными членами Тела Его Церкви. Но лишь со смертью человек определяется, остался ли он действительным членом Тела Христова до своего последнего издыхания, или же грех восторжествовал в нем и изгнал благодать, получавшуюся им в святых Тайнах и связующую его со Христом.

Почивший в благодати, как член Церкви земной, из земной Церкви переходит в небесную, отпавший же от земной не войдет в небесную, ибо земная часть Церкви есть путь в небесную» [12].

Таким образом, подлинная приходская жизнь вырастает из самой глубины душ человеческих, связанных общими духовными переживаниями и общением в таинствах и молитвах под сенью одного общего храма.

Можно хоть каждый день приходить в храм, молиться и даже участвовать в Таинствах, но при этом оставаться равнодушным ко всему, кроме себя, своего личного спасения или жизни своей семьи, не интересуясь тем, что происходит в приходской общине. Вряд ли такого человека можно назвать членом прихода, общины [13].

Протопресвитер Александр Шмеман предлагает, среди прочего, понимать литургию, как «таинство собрания»:

«… Надо твердо знать и помнить: в храм мы идем не для индивидуальной молитвы, мы идем собраться в Церковь, и сам видимый храм есть только образ того нерукотворного храма, который он знаменует. Поэтому "собрание в Церковь" есть действительно первое литургическое действие, основание всей Литургии, и не поняв этого, нельзя понять и всего дальнейшего тайнодействия. И когда я говорю: "Я иду в Церковь", — это значит, я иду в собрание верующих, чтобы с ними вместе составить Церковь, чтобы быть тем, чем я стал в день крещения, т.е. членом — в полном и абсолютном смысле этого слова, членом Тела Христа: "Вы, — говорит Апостол, — Тело Христово, а порознь члены" (1 Кор. 12: 27). Я иду явить и осуществить свое членство, явить и засвидетельствовать перед Богом и миром тайну Царства Божия, уже "пришедшего в силе"» [14].

Член общины – это тот, кто осознает жизнь общины как общее дело, то есть как Литургию. Обычно Литургия воспринимается в узком смысле слова, как часть суточного богослужебного круга. Это лишь отчасти верно. Литургия больше этого. Литургия – это полнота всего церковного служения: и богослужебного, и миссионерского, и благотворительного.

Приход и домашняя церковь

Приходской храм неразрывно связан с семейной жизнью своих прихожан, и православная семья становится, по слову апостола Павла «домашней церковью» [15]. Приход можно считать своего рода объединением малых церквей православных семейств. Если православная семья тесно связана с храмом, она невольно проникается духом подлинной церковности и создает добрую почву для правильного духовного возрастания и созревания членов семьи. Утрата церковности в семьях всегда была причиной безрадостной и трагичной отчужденности от Церкви, духовного блуждания и душевного одиночества юных поколений. В настоящих православных семьях сам домашний быт строится и стоит на незыблемом и светлом основании православной церковности, из которого рождаются нравственные устои, порядочность, честность, мужество, ясность и устойчивость духа в молодых поколениях. Домашняя молитва, благодатное присутствие в доме святых икон и лампад, чередование праздников и постов - весь распорядок жизни формируется и устанавливается в таких семьях под благодатным воздействием Церкви и приходского храма.

Перед каждым приходом, перед каждой православной семьей, перед каждым православным христианином стоит крайне насущная задача: осознать себя неотъемлемой частью Церкви Христовой и в этом именно сознании направлять всю жизнь - личную, семейную и приходскую, имея средоточием своей духовной силы и своего освящения - приходской храм.

Настоящая приходская жизнь развивается только органически, изнутри, от храма, от Престола, от Евхаристии. Собственно говоря, только евхаристическим собранием – этим средоточием общины – и можно по-настоящему объяснить само устройство Церкви, ее «организационный» аспект. Как отмечает протопресвитер Александр Шмеман, именно так понимало общинную жизнь первохристианское поколение:

«Только в свете Таинства эта организация воспринимается христианами не как простая, человеческая организация – с начальником и подчиненными, авторитетом и послушанием, а как живой организм, напоенный Духом Святым. В нем все человеческие “служения”, все человеческие взаимоотношения становятся проявлением того же единого Духа, служением Самого Христа в братьях Своих» [16].

Приходское милосердие и диакония

В творениях христианского апологета Тертуллиана констатируется, что между ранними христианами царила крепкая любовь. Тертуллиан сообщает о том, как некоторые язычники были потрясены и побеждены примером христианской любви: «Смотрите, — говорят они [язычники], — как они [христиане] любят друг друга!» — ибо сами они [язычники] ненавидят друг друга. «И как они готовы умереть друг за друга!» [17] — ибо сами они [язычники] более готовы убить друг друга . Первоначальная Церковь была школой любви, сострадания и прощения.

«Теперь этого сказать нельзя, даже в малейшей общине этого нет, сетует митр. Сурожский Антоний (Блюм). Если и есть какая-то любовь, то общая, обычная, та любовь, которую можно встретить и среди неверующих и язычников: естественная, природная, животная любовь. Но не та любовь, которая родилась из чуда обновления, совершаемого Духом Святым над нами» [18].

Мы живем в эпоху беспрецедентного эгоизма и лицемерия. С одной стороны мы обеспокоены загрязнением окружающей среды, экологией; озабочены церковно-юрисдикционными вопросами, экуменизмом, межнациональными и межрелигиозными конфликтами и войнами, стихийными бедствиями. Короче, страстно, но, вместе с тем, достаточно отвлеченно переживаем за людей, которых вероятно не встретим. А рядом с нами, вокруг нас в современной жизни очень много нуждающихся в поддержке людей: это и старые, больные, не имеющие достаточных средств на пропитание люди, и бездомные, и просто нищие, которые ищут порой не только милостыни, но и доброго, сердечного отношения к ним.

Евангельский расслабленный тридцать восемь лет ждал милости от ближнего [19]. Такого ближнего, который помог бы ему, опустив его в целебную купальню. Ближнего не находилось, пока к купели не подошел Спаситель. «Хочешь ли быть здоров?», спрашивает Христос расслабленного. Больной отвечает: «Так, Господи; но не имею человека, который опустил бы меня в купальню». Эти слова: «не имею человека» продолжают звучать и в наше время во всей их трагичности.

Сколько расслабленных вокруг нас, расслабленных не только телом, расслабленных душевно, которые «не имеют человека», чтобы опустить их в целебную купель? Купель веры, купель упования, купель любви, купель неиссякающей благодати, наполненной целящей и чудотворной силой восстановления, преображения, воскресения. Купель эта - Церковь Христова, которая не «по временам», как евангельская купальня, а постоянно, непрерывно, вечно бурлит силой и благодатью Святого Духа, «немощная врачующей и оскудевающая восполняющей» [20].

Каждый приход обязан осознать себя такой купелью неиссякающей благодати Божией на отдельно взятом месте. Взять попечение о нескольких забытых стариках, немощных, бедных, больных и одиноких может каждая приходская община. С первых лет существования Церковь заботилась о вдовах и сиротах. Нужно обращаться к нашим самоотверженным прихожанам с увещанием о необходимости жертвы не только на любимый храм, но и на нужды рядом стоящего брата или сестры во Христе. По опыту знаю, что такое обращение не останется безответным.

Апостол Павел дает нам благодатную формулу диаконии: «Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе угождать. Каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию» [21].

Вот где начало милосердного служения. Служить ближним не потому, что от них зависит наше благополучие, не ради земной награды, не из-за рекламы и самохвальства. И совсем не потому, что данный ближний для нас приятен, а, напротив, несмотря на слабости, падения, грехи и несовершенство ближнего. Потому Апостол и говорит о принятии нами на себя немощей бессильных, которым он призывает нас не просто помогать, а угождать. Угождать, как он говорит, «во благо, к назиданию», потому что через такое служение ближнему мы служим самим себе, творим добро для себя, сами учимся, «назидаемся», какой должна быть полноценная христианская жизнь. «Ибо и Христос не Себе угождал» - говорит ап. Павел [22]. Угождал не Себе, а нам - грешникам, недостойным этого Божественного Его нам служения.

Можно со всей ответственностью утверждать, что одна из самых насущных миссий Церкви – это служение милосердия, оказание помощи и любви одиноким, страждущим. «Страждет ли один член - страдают с ним все члены» [23]. Это ап. Павел пишет о Церкви. Если мы этого не чувствуем, - мы не в Церкви.

Воцерковление

Большинство людей, приезжающих к нам из России или приходящих к Святому Православию из других вероисповеданий, не «рождаются» в Церкви, а приходят в нее уже в сознательном возрасте. Человек входит в новую, совершенно незнакомую для него еще церковную жизнь, жизнь чужую, которая, однако, обязательно должна стать своей. Воцерковление, врастание человека в организм Церкви, его вхождение в ее жизнь должно быть настолько глубоким, что эта жизнь становится в полной мере и его жизнью.

Воцерковление – та стадия, которую обязательно должен пройти каждый. Через Церковь, жизнь церковную постепенно открывается жизнь духовная, тот путь, которым человеческая душа может приблизиться к Богу.

Воцерковление может проходить иногда быстро, иногда медленно, иногда легко, иногда с большими затруднениями. К сожалению, неминуемы на его пути и ошибки, и разочарования, и скорби. Избежать всего этого вполне нельзя. Но помочь человеку, пришедшему в Церковь, пока он твердо станет на ноги,– это входит в одну из главнейших и насущных задач каждого прихода и каждого его члена.

Церковь всегда нуждается в людях, желающих и способных помогать, трудиться в ней. С другой стороны, сам христианин, что-то делая для храма, несравненно больше приобретает, нежели отдает. Поэтому нередко мытье полов, чистка подсвечников, уборка территории, приготовление обедов, участие в пении, чтении, в работе братств и сестричеств или любая другая работа, которую он выполняет совместно с другими членами церковной общины, становятся самым реальным и самым действенным способом его воцерковления, которое может осуществляться параллельно с ознакомлением с вероучением и участием в богослужебной жизни прихода.

Тогда у него уже не возникает ощущения, что «есть какая-то важная жизнь, к которой он непричастен». Наоборот, у него появляется чувство причастности к церковной жизни, он по-настоящему начинает ощущать себя частицей Церкви.

Мы живем в разобщенном мире и друг от друга удалены. Церковные люди поневоле часто оказываются в какой-то своего рода изоляции: не всегда они встречают понимание на работе, в школе, в окружающем их мире, порой даже в собственном доме. Сталкиваться с таким непониманием постоянно очень тяжело.

И где еще искать в наши дни верующим понимания, единомыслия, человеческой близости и поддержки, как не в приходском храме? Сюда приходят люди, хотя и очень разные, но с похожими мыслями, чувствами, радостями и горестями, а самое главное, одинаково верующие, ищущие Бога, стремящиеся к Нему. И одному человеку удается пройти в своем движении к Богу чуть больший путь, другому - чуть меньший, кто-то успевает немного больше понять и узнать, и благодаря этому может помогать своим ближним, делиться с ними теми, пусть еще и очень малыми духовными или душевными дарами, которыми наделил его Господь. Да и вполне естественно, когда верующие люди помогают один другому не только в чем-то духовном, но и в обычных, житейских делах - ведь именно в этом выражается та любовь, которую заповедал нам иметь Господь и которая является обязательным признаком Его истинных учеников [24].

Реальность нашей церковной жизни такова, что большей частью мы можем предложить вступившим в Церковь всего две вещи: участие в богослужении и индивидуальную аскетическую жизнь, сводящуюся по большей части к правилам, запретам и долженствованиям. Очевидно, что церковная жизнь не ограничивается этими двумя пунктами. Церковность предполагает активную жизнь, охватывающую все сферы человеческого бытия. Эта жизнь устрояется по Евангельским началам и проникается благодатью Св. Духа – тогда только она удовлетворяет религиозному устроению человека, особенно в юном возрасте. Молодёжи более, чем кому-либо другому, нужно церковное дело, церковное общение.

Отрадно наблюдать, как в приходе складываются между людьми добрые, искренние отношения. И столь же горько наблюдать, как со временем они нередко разрушаются, а то и просто перерастают в какое-то взаимное отчуждение, непонимание и даже неприязнь.

Наш долг - быть выше каких бы то ни было несходств и разногласий в мелочах, мы призваны покрывать немощи тех, кто рядом с нами, покрывать их любовью, и, по слову ап. Павла, - «носить тяготы друг друга и таким образом исполнять закон Христов»[25] .

Катехизация

Катехизация, - изустное наставление в христианской вере, обращающихся к Церкви и принадлежащих к ней, обязательно должна проводиться в рамках приходской жизни. Она должна осуществляться в проповедях с амвона, в приходской школе, в открытых и частных беседах, на специальных курсах.

Современное богослужение мало доступно воцерковляющемуся человеку, труднопонимаемый язык и закрытость Евхаристических молитв затрудняют его осознанное участие в богослужении. В самой богослужебной жизни прихода нередко отсутствует акцент именно на Евхаристии. Это приводит к тому, что евхаристическое сознание наших прихожан не формируется, их живое участие в литургической жизни, понимание глубины и красоты нашего богослужения подменяется вычитыванием всевозможных правил; тем самым духовная жизнь постепенно атрофируется или вырождается в законничество и фарисейство.

Главная задача катехизации - воспитание любви к Богу и людям, благоговения перед Церковью и её Таинствами. Катехизация призвана побуждать человека к осознанной церковной жизни в том служении, к которому человек призван, к чему имеет дар от Бога [26]. Плодами катехизации являются обретение православного мировоззрения и воцерковление, то есть сознательное вхождение в жизнь Церкви, регулярное участие в ее таинствах и, прежде всего, в святой Евхаристии. Помимо внушения осознанного участия в Евхаристии, важнейшей составляющей катехизации является научение нравственности, духовной жизни, молитве и делам любви к ближним, ибо, по слову ап. Иакова: «Что пользы, братия мои, если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет? может ли эта вера спасти его? Если брат или сестра наги и не имеют дневного пропитания, а кто-нибудь из вас скажет им: «идите с миром, грейтесь и питайтесь», но не даст им потребного для тела: что пользы? Так и вера, если не имеет дел, мертва сама по себе» [27].

В докладе протоиерея Николая Карыпова, прочитанном им на 13-м Съезде Сиднейской и Австралийско-Новозеландской епархии, перечисляются некоторые конкретные меры для более эффективной катехизации нашего церковного народа:

«а) Подготовки людей к крещению. Это должно относиться не только к взрослым, кто должен пройти подготовку в течение 6-12 месяцев или больше, но также должно включать по крайней мере 2-3 подготовительные сессии с родителями и крестными крещаемых детей.

б) Подготовки молодых людей к венчанию: объяснять, что такое христианский брак, что такое любовь. Да, да – людям сейчас нужно это объяснять, а то число разводов будет расти.

в) Помогать людям во время их скорби после потери близких, объясняя причину и необходимость молитвы за умерших.

г) Организации системы посещений духовенством и мирянами престарелых и больных людей.

е) Организации хорошего качества библиотеки духовных книг, журналов, видео- и аудио-кассет и компактных дисков. Мы можем и должны наладить систему небольших публикаций, производить запись видео- и аудиоматериалов поучительного и познавательного характера»[28].

Все вышеизложенные предложения о. Николая без особого труда могли бы быть осуществлены в большинстве наших приходов.

Только тесно сплоченный во Христе приход предпримет меры для духовного просвещения, пробудит интерес и внимание к религиозным вопросам, организует курсы и духовные беседы о «едином на потребу» и все, что составляет неотъемлемую часть духовного просвещения – приходскую школу, журнал или газету, интернетовский узел или другой орган связи, возьмет на себя труд распространять религиозную литературу, особенно Священное Писание.

Проблема языка

Наши приходы будут процветать только в том случае, если мы, русское их ядро, вдохновленные евангельским повелением, будем делиться бесценным сокровищем нашего Православия с теми, кто жаждет его. Если мы откажемся это делать, Господь может отнять у нас то, что имеем [29].