Мы подошли к шестой заповеди – «Не убий». Эта заповедь объемлет целый комплекс нравственных вопросов: насильственное убийство, самоубийство, аборт, эйтаназию, войну и другие. Поэтому шестой заповеди мы посвятим больше место, чем обычно.

В шестой заповеди Декалога запрещено причинять другому человеку смерть каким бы то ни было способом. Бог создал человека по Своему образу и Богом дарована человеку жизнь. Тот, кто совершает убийство, покушается на образ Божий и на собственность Творца, на что никто не имеет права. «Кто прольёт кровь человеческую, того кровь прольётся рукой человека; ибо человек создан по образу Божию», - читаем мы в девятой главе книги Бытия.

Убийство есть предельная противоположность любви. Любить - значит желать полноты всякого блага любимому и, прежде всего, полноты жизни, следовательно, и вечного бытия.

Побуждения и состояния души, противоположные любви, которые доводят до убийства - это ненависть, зависть, месть, корысть, своеволие, себялюбие и небрежение к ближнему. В книге пророка Иеремии Бог говорит: «И вот Я всплеснул руками Моими о корыстолюбии твоем, какое обнаруживается у тебя, и о кровопролитии, которое совершается среди тебя» (Иер. 22: 13). В послании апостола Павла к Римлянам мы читаем: «И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму - делать непотребства, так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям...» (Рим. 1: 28-30). Таким образом и в Ветхом и Новом Заветах убийство поставлено в ряд со злобой, завистью, корыстолюбием тех, кто, как сказано в Библии, «не заботились иметь Бога в разуме».

Первый и природный убийца людей, постоянный вдохновитель убийства - диавол. О нем Христос сказал: «Он (т.е. диавол) был человекоубийца от начала...» (Ин. 8: 44). Диавол поражен завистью и ненавистью, ибо знает, что человек предназначен наследовать Царство Божие. Человек, совершающий убийство, есть покорное орудие диавола. Убийство есть и самоубийство, так как оно уничтожает в сердце убивающего основу жизни - любовь.

Прямое самоубийство есть тягчайший грех. В нем отрицание всякого доверия к Богу и надежды на Него, а также отказ от возможности покаяния. Это практическое безбожие и самое противоестественное, что может совершить человек. Церковь лишает христианского погребения тех самоубийц, которые вполне сознательно наложили на себя руки. Самоубийство есть полная измена самому духу христианства, нежелание нести свой жизненный крест. Самоубийство есть позорная смерть законченного эгоиста, думающего только о себе, но никак не о других людях, о своей семье и друзьях, о своих обязанностях по отношению к ним. Самоубийца перестаёт быть верным сыном своей Церкви. И потому-то Церковь лишает его церковного отпевания. Да и как отпевать самоубийцу церковным чином? Ведь главная мысль отпевание заключена в словах: «Упокой Господи душу раба Твоего - на Тя бо упование возложи...» (ибо он на тебя возложил надежду...) Но произнесенные над самоубийцей слова эти будут звучать неправдой. Церковь не может утверждать неправду.

Способы убийства и самоубийства неисчислимы, в особенности если принять во внимание косвенное убийство. Убить можно не только физически - оружием и руками, но и словом и молчанием, и взглядом - нежеланием взглянуть на человека.

Всякое совращение ближнего в грех, всякое влияние, искажающее его веру, всякое внушение, отделяющее человека от Бога, - есть убиение души ближнего. О таком духовном убийстве Спаситель сказал: «...А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его в глубине морской» (Мф. 18: 6).

К убийству можно отнести и хранение в себе злого чувства к ближнему, хотя бы оно и не вылилось в действие. Апостол любви Иоанн Богослов пишет: «Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что ни какой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей» (1 Ин. 3: 15).

Всякое действие или поступок против ближнего, которые повлекут его смерть или немедленную или впоследствии, одинаково являются убийством. Если подчиненного человека кто-либо ставит в такие условия жизни или труда, что его здоровье и жизнь находятся под угрозой; если судья осудит заведомо невинного; если путем обмана кто-либо разрушит благополучие ближнего; если не предупредим опасность или беду другого, когда нам известно об этой опасности; если не потрудимся вызвать врачебную помощь и вообще не предотвратим несчастье ближнего.

К нарушению шестой заповеди Церковь относит уклонение от материнства умерщвлением зачатого плода, а равно и внушение такого деяния или соучастие в совершении аборта. «Проклят, кто тайно убивает ближнего своего!» (Втор. 27: 24) - говорит Писание.

В конце концов, всякий грех, как нарушение законов истинной жизни, есть косвенное убийство. Убийством является и нежелание защитить или спасти другого. Защита же может потребовать не только самопожертвования, но и насилия, иногда и убийства. Этим оправдывается, в значительной мере, солдат, убивающий на войне, но только если он убивает не по ненависти, или из жажды крови. Но этим далеко не всегда оправдывается война, которая сама по себе есть зло. Главная ответственность за войну лежит на правителях и вождях народов. Политика и способы ведения войны подлежат нравственной оценке, что всё больше и больше забывается в наш век.

Об отношении Церкви к войне в своё время писал митрополит Филарет Вознесенский. Мысли покойного первоиерарха Русской Зарубежной Церкви, опубликованы в 24-ой главе его небольшой книги «Конспект по Закону Божию»:

«Одним из наиболее ярких и самоотверженных подвигов в деле служения своему отечеству у нас признается смерть за родину, главным образом - на войне. Христианин-воин, защитник родины и ее святынь, явно исполняет заповедь Христову: «Нет больше той любви, если кто душу свою положит за друзей своих».

«Конечно, война сама по себе есть, безусловно, зло, - продолжает автор, - крайне печальное явление, глубоко противное самым основам христианства. Нечего и говорить о том, как было бы отрадно, если бы люди перестали воевать друг с другом, и на земле воцарился бы мир. Но печальная действительность говорит совсем иное. И только разные мечтатели, далекие от действительности, и узко-односторонние сектанты могут отрицать войну, так сказать, не допускать ее в действительности. Вне всякого сомнения - те, кто указывает на заповедь «не убий», справедливо говорят о том, что война есть нарушение этой заповеди. Никто против этого и не спорит, - пишет митр. Филарет. - Однако, мы видим из св. Библии, что в самое ветхозаветное время, когда была дана эта заповедь, Израильский народ воевал по Божьему повелению, и с помощью Божией - побеждал врагов. Кроме того, мы уже приводили из Ветхого Завета заповедь о том, что человек, злословящий своих родителей, должен быть предан смерти. Следовательно - заповедь «не убий» не распространялась безусловно на всякий случай отнятия жизни у человека. Этой заповедью запрещается только личная расправа одного человека с другим по его личному решению и произволу. Когда Господь в Новом Завете разъяснял глубокий смысл этой заповеди, Он указал, что ею запрещается не только убийство, но и вообще - нехристианский, напрасный гнев. Но Он же, Господь, в беседе с апостолами о последних днях, говорил им: «Услышите о войнах и военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь: ибо надлежит всему тому быть». Этими словами Его о неизбежности войны опровергаются все заявления отрицателей войны о том, что христианство отрицает войну безусловно - до полного непризнания ее, и отказа участвовать в ней. Да, уже говорили мы о том, что война - отрицательное явление в человечестве, - пишет митр. Филарет. - Однако, она будет существовать - как иногда единственное на земле средство защиты правды, защиты попираемых святынь и прав народа - от захвата, от грубого вторжения и насилия. И только такие войны - во имя справедливости и восстановления порядка и правды - берутся христианским учением под свою защиту. Недаром читаем мы в Апокалипсисе о том, что война была даже на небе (Апок. 12: 7) - когда Архистратиг Михаил и ангелы свергли с неба Божия изменника-диавола с его единомышленниками - падшими ангелами...»

Конечно, участвуя в войне, человек может и грешить, и сильно грешить. Это бывает тогда, когда он вкладывает в своё участие в войне чувство личной ненависти и мести, или же тщеславия и горделивых личных стремлений. И наоборот - чем меньше мысли о себе и больше готовности положить голову свою за других - тем ближе к мученическому венцу такой воин-христианин.

©В.Потапов, 1991-1992