Последние дни перед началом Великого поста часто наполнены суетой и заботами. Ведь дома  — еще не опустевший от скоромного холодильник, в голове – память  об еще не угасшем веселье масленичной недели,  в душе – в душе так часто не ожидание великих, очищающих покаянием дней, а лишь грусть от будущего отсутствия вкусностей и привычных «радостей».

Но  вот проходит пятница, заканчивается суббота и наступает последнее воскресенье перед Великим постом.

Прощеное Воскресенье.

Для одних — трогательный и важный день, для других — красивая традиция, для третьих — привычка.

Как часто многие вещи мы делаем по привычке!

По привычке говорим «Будьте здоровы», на бегу отвечаем «Спасибо», думая о чем-то своем, шепчем «Спокойной ночи».

Фразе «Прости меня» мы научены давно. Научены произносить ее в детстве, когда хотели, чтобы сестренка продолжила с нами играть или мама дала посмотреть телевизор вечером. Научены произносить ее в подростковом возрасте, когда так хотелось снова болтать с подружкой часами по телефону и шептаться за партой в школе…

Взрослыми — мы стараемся мириться с пожилыми родителями, ворчащими на нас по делу и без, с теми же подружками, наконец, — с любимыми.

Но с возрастом все чаще возникают случаи, когда слова «Прости меня» приобретают более глубокий смысл чем сказанные на ходу, в промежутках между другими делами и мыслями.

Но тогда эта фраза, легкая и удобная для решения проблем, становится невыносимо тяжелой и трудной.

Она застревает на языке, тяжестью стучит в голове, мешает комком в горле.

Кажется, можно уговорить себя сбросить с себя обязанность попросить прощения на отсутствие времени, на «само собой рассосется», на «он (она) и так понимает», не говоря уже о таких удобных «а вообще — почему я?!» или «он сам виноват».

И накапливаются грузом такие непроизнесенные фразы, все реже сдавливая укором сердце.

Мы постепенно привыкаем к тому, что ходить становится не так легко, дышать — не так свободно, верить — не так просто.

Начинает казаться, что так всегда было и всегда будет .

И вот есть один день в году, когда мысль о неисполненном долге встает со всей своей неотвратимостью и прямотой.

Когда не отвернуться, не втянуть голову в плечи, не закрыться набором стандартных отговорок и причин.

И таких долгов у нас чаще всего гораздо больше, чем вспоминается в первые минуты:

«Прости» для родителей — за раздражение от их советов, от таких привычных жалоб на здоровье по телефону — ведь когда-то мы тоже станем «по ту сторону»  телефонной трубки с нашими детьми.

«Прости» для детей — за не проведённые вместе минуты и часы, за не высказанную вслух похвалу, за несдержанность в резких словах.

«Прости» для любимых — за все поступки, которые не соответствовали слову «Любовь»…

«Прости» для тех, кому мы должны, — за то, что забыли об этом так быстро.

«Прости» для тех, кто должен нам, — за то, что помним об этом до сих пор.

«Прости» для Того, Кто с такой Любовью и заботой дал и дает нам  жизнь, несмотря на все наши забытые и несказанные «прости»…

«Прости» для Той, Которая каждый день умоляет Своего Сына дать нам еще время на то, чтобы вспомнить и осознать все это.

Прилипший груз несказанного отдирается чаще всего с большим трудом. Но стоит один раз ощутить, как дышится полной грудью и насколько легче ходить с прямой спиной, чтобы запомнить это и стремиться к этому Прощению каждый год.

Еще лучше — каждый день. Всю жизнь.

Стоит потратить этот день на то, чтобы вытащить из такой услужливо забывчивой памяти тех людей, вина перед которыми накапливалась давно или, наоборот, вдруг возникала случайно, «на бегу». Тех, перед кем мы не оправданы до сих пор собственной совестью.

Два слова — «Прости меня».

В них нет гарантии от будущих ошибок или неправоты, но в них возможность снова обрести способность верить и любить по-настоящему.

Жить, а не просто дышать.

Наталья Семушкина
Православие и мир.ру